Среди арестованных три юриста, репродуктолог Юлиана Иванова, луковица Европейского фокуса суррогатного материнства Владислав Мельников, акушер-гинеколог роддома №3 Лилия Панаиоти, эмбриолог Тарас Ашитков, а также две суррогатные матери. Фигуранты «дела врачей» будут за решеткой уже полтора года, с июля 2020. Решение Мосгорсуда продлить их содержание под стражей до 14 апреля 2022 года стало очередным ударом для них самих и их родных.

– Моя мама – врач с 30-летним стажем работы, – рассказывает дочь Лилии Дарья. – Она встретила огромное численность родов и проложила бездна сложнейших операций. В интернете о маме нет не то что негативных отзывов, нет ни одного безразличного отзыва!Недюжинно позитивные, со словами благодарности… 

Она вкалывала вначале в московской клинике, впоследствии несколько месяцев, перед тем будто ее застопорили, в больнице Красногорска. Мама будет в СИЗО № 6 г. Москвы уже полтора года!Безотносительно невиновный человек!Я бы ввек в жизни не поверила, что таковое вообще может приключиться, доколе это не приключилось с нашей семьей…

Мама принимала роды. И все!Она не занималась оформлением документов на ребятенков, она не занималась переносом эмбрионов, не контактировала с ребятенками после родов. За эти полтора года я осмыслила, что беспорочная жизнь – это не заклад спокойствия, что если кому-то важному надобно, чтобы человек засел – он сядет. Докторам грозит от 8 до 15 лет за «преступления», какие они не совершали и не могли совершить! 

Лилия Панаиоти с коллегами
Фото: Из индивидуального архива
Сын Лилии Панаиоти Герман добавляет:

– В июле 2021 года, казалось, в этом «деле» настал просвет.  Сквозь год судов по мере пресечения наконец-то выдали докторов под домашний арест!Мама вернулась домой… однако лишь на три недели!Следственный комитет подал апелляцию, и докторов вновь забрали в СИЗО. Это попросту издевательство…  

– Вы с ней на связи?В каких условиях она будет?

– Обстановка бедственные. Вкупе с ней в камере будет 38 баб, среди которых бессчетно наркоманок и преступниц... Временами нам дают позволения на рандеву с мамой. Однако с августа, будто ее вновь забрали, мы ее ни разу видали. Доколе на рандеву записаться у нас никак не получается. По телефону с августа два раза итого болтали. Основное наше общение – это переписка, на сайте СИЗО есть подобный сервис. Мы ей пишем, и там есть особая кнопка «хочу получить ответ», и она может отвечать.

Фото: Из индивидуального архива
–  Будто ее здоровье?

–  Маме 53 года. Безусловно, таковские обстановка не добавляют здоровья. И травма ветхая дает о себе знать, нога у нее вяще болеть азбука. И психологически, и эмоционально все это очень велико давит. Мы все очень переживаем за маму. Мы гадаем на важнейшее, пытаемся ей сейчас как-то облегчить жизнь, поддерживаем в переписке, продукты передаем…

Юрист Константин Свитнев(он взят по «делу врачей» заглазно, настолько будто будет не в России)комментирует ситуацию:

– Два года все это тянется, при том, что нет ни монолитного доказательства вины докторов. В «деле» отсутствует и состав, и само событие злодеяния. Генезис всех фигурирующих в деле ребятенков введено, прямое генетическое родство между родителями и всеми ребятенками подтверждено, все детвора, за исключением пятерых(трое филиппинских ребятенков и двое австралийских), будут в своих семьях, со своими генетическими родителями.

– На чем же строится обвинение?

– Обвинение сейчас сводится недюжинно к тому, что использование донорских ооцитов(женских яйцеклеток)в сочетании с программой суррогатного материнства в России беззаконно и якобы представляет из себя ту самую пресловутую «торговлю детьми», в то времена будто прямая генетическая связь ребятенков с батею для них не имеет принципиального значения. Однако это не настолько – донорство легитимно и широко практикуется на протяжении остатней четверти века. Будто вообще можно продать ребятенка его кровный матери или отцу?