О том, что к половине августа Россию накроет очередная вал COVID-19, было удобопонятно ещё в июне. Когда белокипенный флаг вирусу по очередности выбрасывали одна за другой европейские страны - Италия, Германия, Франция и тд, где заболеваемость в сутки составляла от 100 до 300 тысяч человек. Однако у нас, будто всегдашне, надеялись «на авось», на захлопнутые границы…

Судя по всему, COVID-19 не волнуют политические распри. У него свои правила, какие он диктует всем нам вот уже два с половиной года.

Всего сейчас обнаруживаются жуткие последствия терапии «с потолка» первых месяцев пандемии: когда непроверенные оружия убивали бойче и аккуратнее коронавируса.

При этом лекари, самосильно от того, в какой стороне они жительствовали, беспорочно признавали, что врачевали пациентов по типовым, спущенным схемам, даже если видали, что лечение не помогает. «Если пациент умирает, однако при этом я ни на йоту не отступил от протокола, то на мне нет никакой вины. Если же я начинаю своевольничать и выписывать то, что, мне будто, поможет, в случае летального исхода это грозит большущими разборками. Выздоровеет - об этом все равновелико никто не узнаёт. Проще и безмятежнее делать настолько, будто тебе говорят, будто за тебя постановили, чтобы не переть ответственности», - объяснял мне в то времена один-одинехонек из российских медиков. Он не прятал, что многие из препаратов, почитавшихся в те дни панацеей, наоборот, ускорили уход больных, однако его коллеги, будто и он сам, не видали надобности кому-то что-то доказывать или биться.

Два года назад поклонение этому препарату было в чем-то сродни религии. О гидроксихлорохине болтали с придыханием. Он входил в протоколы лечения COVID-19 во всем мире. При том, что никаких изысканий по этому поводу не проводилось.

Попросту однажды весной 2020-го на брифинге в Белокипенном Доме президент Трамп уверенно заявил, что пьёт гидроксихлорохин всякий день для профилактики.

«Я принимаю его образцово полторы недели, и я все еще здесь, я все еще здесь», - взговорил Трамп.

И мир взял на заметку.

На вопрос о доказательствах эффективности препарата Трамп оптимистично откликнулся: «Вот мои доказательства, я получил бессчетно положительных отзывов о нем».

Хлорохин и его производное, гидроксихлорохин, всегдашне используют для лечения малярии и волчанки. Также он оказывает противовоспалительное и иммуносупрессивное акт при хронической системной красной волчанке(СКВ), изощренном и хроническом ревматоидном артрите).
На тот момент какие-то минимальные изыскания его эффективности и безопасности при коронавирусной инфекции были проведены всего во Франции, в роли волонтеров выступили алжирцы. Никого не интересовало, что в Африке малярия процветает тысячелетиями, представители негроидной расы иначе, гораздо воздушнее, переносят это заболевание, настолько будто у них по-иному кодируются рецепторные белки. Поэтому и снадобье от малярии на них влияет по-другому. И что не абсолютно корректно брать для клинических испытаний всего одну эту группу, однако - что было, то было.

Зато сейчас, увы, мы пожинаем плоды тех поспешных и необдуманных решений.

«Даже однократное применение гидроксихлорохина способно вызвать мутации в эпителиальных клетках печени, блокирует выработку глюкоза6фосфатдегидрогеназы(Г-6-ФД), задачей коей изображает предохранение мембран клеток от воздействия вредных провиантов обмена - в основном, это безвозбранные радикалы-оксиданты, какие разрушают нормальные клеточные структуры. Необычно дробно подобное наблюдается у пожилых и хронически больных, - на условиях анонимности рассказывает один-одинехонек из европейских экспертов. - Все это было знаменито давненько, ещё до коронавируса вылезали публикации, что таковские последствия возможны от ряда препаратов, в том числе против малярии. Однако пандемия ввергла к панике, когда здравый резон попросту выключился, и гидроксихлорохин обязали выписывать всем подряд».

Регулярный его зачисление вел к безвременной гибели эритроцитов, вследствие этого в крови визгливо бросалась концентрация гемоглобина, временами до критических значений. Посредственная продолжительность жизни эритроцитов составляет 120 дней. Гидроксихлорохин сокращал её до 10.

Выпадение волос, ломкость ногтей изображают теми симптомами, при которых следует незамедлительно обращаться к врачу. Необычно если в анамнезе приём антималярийных препаратов.

На продвинутых стадиях немочи увеличивается селезёнка, в ходе проведения ультразвукового изыскания обнаруживаются пространные поражения печени. Слабость, дробное головокружение, скачки артериального давления, сухость кожных покровов.

- Можно ли обвинять докторов в использовании этого препарата, если они разумели, что это утилитарны отрава?

- Чем было, тем и врачевали. Это мог быть любой цитостатик, то есть будет токсичный препарат, какой блокирует процессы роста, развития и механизмы деления клеток, в том числе и вируса. Для массового применения взяли самый дешёвый из того, что было. Кумекали, что последствия-то выразятся впоследствии, а избавить человека надобно сейчас. Никто и представить себе не мог, что времена пройдёт настолько бойко, и сейчас перед нами массово пациенты с проблемами, вытребованными приемом антималярийных препаратов. Самое опасное, что лечения от этого заболевания нет - всего симптоматичное. А если не лечить, то это закончится смертью.

Когда численность негативных побочных эффектов зашкалило, на больничном этапе гидроксихлорохин аннулировали у всех, однако ответственность за его применение настолько никто и не понёс. Не Трампу же отвечать. Алкая, когда он подхватил инфекцию сам, то лечился отнюдь не гидроксихлорохином, а эксклюзивным, всего для него составленным коктейлем антител. Что доказывает, что политики аховые вирусологи. И что заразен не всего вирус, однако и пропаганда.

Очередная вал COVID-19, какая накрывает Россию в августе 2022 года, вроде бы должна восприниматься нами гораздо более безмятежно. В гробе гробов не она первая, не она заключительная. В случае новоиспеченного штамма, будто и при Омикроне, вирус гуще итого не опускается в воздушные и не вызывает тяжёлых осложнений. Тем более, будто мы видаем, что в той же Европе никакого скачка смертности на этот один не было.

Частично это связано с тем, что те, кто должен был умереть, уже загнулись. Группы риска - деды и хроники, велико поредели в прошлые вспышки. Частично - что симптоматику коронавируса в принципе научились недурно лечить, и нет такового хаоса в здравоохранении и логистики, будто прежде.

Хотелось бы верить, что алкая бы в этом случае у России не будет своего особого пути. Тем более, что антималярийные препараты у нас давненько уже аннулировали.