Я поставила себе задачу отправиться к Казахстан в воскресенье и добраться до места, уж будто выйдет. Грань с этим царством у нас долгая, и попасть туда можно многими способами. Я постановила двинуть сквозь Самару.

Глянула билеты на самолёт — они стоили будто покрывало «Боинга». На поезда билетов не было. Сервис по поиску попутчиков предложил бессчетно вариантов - отозвался, истина, всего один-одинехонек водитель. Стоимость в объявлении была 2700, реальная оказалась гладко в десять один вяще.

«Что за машина?Кто ещё едет?» — задала я довольно всегдашние вопросы. «Едут неодинаковые люд, — уклончиво отозвался водитель, — ага, стоимость 27 000 за пункт, однако зато едем до границы.

Гонимая жадностью, замешанной на ощущении оскорбленной справедливости, я азбука тыкать в надобный мне поезд. За пару часов «натыкала» два СВ, будто помнится, по 24 тысячи, одно купе, один-одинехонек плацкарт. Купе и плацкарт ретировались в считаные секунды, СВ висело в доступе 10 минут. Потыкав ещё минут сорок, я наконец одолела в скорости бронирования билетов и отвлекла себе вполне благопристойный плацкарт за 3700.

Однако билет был сверхгорящим. До поезда оставался буквально час — я поспела схватить всего гроши, документы, смену белья и кус хлеба в дорогу. В поезд я влетела за три минуты до отбытия.

Вагон внутри был по-настоящему мужским и очень малоразговорчивым. Я осведомилась у попутчиков, до какой станции и по каким делам они следуют — всегдашняя поездная треп. Однако мне хмуро и кратко откликнулись: «В турпоездку». За окном лил промозглый дождь… Впрочем, не всего я оказалась продувшим собеседником — это вообще был самый негромкий вагон в моей жизни.

В Самаре мне не пришлось мучаться длительно с розысками дальнейших путей передвижения. Довольно было выйти с железнодорожного вокзала, будто вдогон полетело: «Таксомотор, таксомотор, кому до границы…» Это звучало настолько затрапезно, будто будто я вылезала с Казанского или Ленинградского, где век бомбил в изобилии.

Беспорочно болтая, я была уверена, что цены на таксомотор до границы очутятся заоблачными и даже ругала себя, что отказалась от попутчиков за 27 тысяч. Однако нет — до границы от Самары выканючивали по 3500. Истина, я купилась на пять — частично поспешила, однако и водитель приглянулся. Зато в салоне нас оказалось не четверо, а трое — что в дальнейшем вылилось в немаловажное преимущество: путь местами была раздолбана, а ехать ждало длительно, пять часов.

— Кратчайший пункт у нас Машково, — вбил водитель, когда мы расселись по местам, — однако там вам пехом придётся выступать километров 30-35, потому что жуткая пробка. Там водители-дальнобойщики не поладили с водителями легковых автомобилей, какие взяли моду обгонять по встречке.

Таксисты тоже калымят — занимают пункт в очередности для дальнейшей подсадки людей, каким вяще не под силу выступать пешими — таковая машина полностью стоит 40 тысяч. Они проезжают и вновь встают в очередь — челночат, и тем ее увеличивают. Временами подсаживают попросту иные люд — это грошовее, будто сговоришься, однако в посредственном по пять тысяч.

Забегая вперёд, скажу, что уже в Уральске встретились людей, какие пытались миновать этим пунктом — они дошли до пешей очередности, выстояли несколько часов, осмыслили, что стоять им часов 12 — итого на ход собралось распорядка 100 человек, однако пропускали медлительно. И в итоге за 10 тысяч с носа засели в таксомотор у самого перехода и миновали казахскую границу сквозь четыре-пять часов. Наш же водитель сразу предложил ехать в иной пункт — Тёплое.

«Это пункт отдаленнее, однако до границы выступать там задушевнее — километра три, мои пассажиры болтали, что на том пункте люд проходят быстрее».

Мы поехали. Водитель был очень внимателен — заезжал на стоянки, вручая возможность что-то купить, посетить туалет. В одной из очередностей в туалет мы громогласно обсуждали пункт направления. Вдруг к нам повернулась баба, стоящая спереди: «Там люд стоят ещё с субботы и никакого движения!»

— Будто с субботы?— опешили мы, — сутки что ли?

— Уже вторые!

— А вы что, оттуда приехали?— никак не могла понять я ее информированности.

— Мы туда возим!— кинула собеседница и отчего-то отошла… Алкая женщины из очередности в туалет никуда ввек не уходят…

Я бросилась в панике к нашему водителю.

— А, это и есть решалы, — угомонил он, — Сейчас вы запаникуете, побежите ее разыскиваться, расспрашивать, и вам предложат машину. До 100 тысяч разгоняют. Не веруйте!У меня пассажиры вчера миновали за полсуток.

Полсуток меня, безусловно, тоже не порадовали, однако все-таки не двое…

Настолько мы с тары-бары-раста-барами добрались почитай до самой границы. На стезе нас встретился человек, какой взговорил, что отдаленнее машине стези нет — вручайте пехом. Я вгорячах покумекала, что это тоже решала, однако оказалось - волонтёр.

На этом КПП благодаря их усилиям все вкалывало будто часы. Фуры и легковые, водители которых прежде тоже беспрерывно включались в словесные перепалки, косясь на монтировочки, здесь примирили. Одни теперь выстроились по одну сторону стези, иные — по другую. Здесь со смешками вспоминают иномарку, какая «захотела без очереди» и пошла по встречке. Ее попросту возложили на бок отдохнуть от суеты.

Каждому вновь прибывшему по оставшейся от советских мам и пап традиции пишут ручкой номер на деснице. У меня был недалеко от оценки 1800.

На пограничный пункт я пришла в районе 18.00. И началось томительное ожидание…

Фото: Татьяна Стрельцова
Однако какое счастье, что ранее где-то в каком то телеграм-канале я чудом зацепила фразу «одевайтесь теплее!» и захватила, выбегая, хоть и коротенькую, однако курточку из ненастоящего меха, а не обычную лёгкую, которую таскала, форся, до заключительного дня.

Ни отсутствие билетов, ни путь до пункта перехода, не неодинаковые пугалки — «в полночь закроют границу!», «людей разворачивают без объяснения причин!» — все это ничто по сравнению с тем лютым морозом, какой упал ночью на продуваемый кус степи, где плясали образцово 200 человек(отсчёт очередности не обнулялся).

До полуночи люд ещё держались. К тому же в 23 часа вдруг(для многих)случилось невообразимое. Привезли горячие ужины.

«Ага это напрямик интернациональные авиалинии!», — растерялась я, глядя, будто бегают какие то люд с подносами, где лежат «прянички». Будто приглашают: «Выступайте, поешьте!Доколе все горячее!» Ходят с абсолютными, тяжёлыми пакетами. «Кому воду?» И даже раздают горячий чай…

Я не постыдилась и взяла одноразовый контейнер с одноразовыми приборами — было дико мерзло, заблаговременно взятая вода тоже застыла и оказалась из-за своей температуры невозможной к употреблению и в и без того ледяную ночь. Однако есть и пить хотелось. В контейнере оказались горячие макароны с мясом. Были ещё манты. Кому что досталось…

Еду привозили дважды, кликали людей: «Эй, мальчуганы, там на горесть!Выступайте, покушайте!Вы же давненько там стоите!»

«Кто волонтёры: казахи или россияне?», — поинтересовалась я. «Вяще казахов, — откликнулись мне, — однако и с нашей стороны бессчетно: люд работают бесплатно».

Пограничники во всем также полагались на волонтёров: даже когда пристали двое с какими-то документами и взговорили, что они «на похороны», их выслали к волонтёрам. Те разрешили миновать людам, и без того болеющим великое горесть, без очереди…

Также без очередности пропускали казахов, семьи с ребятенками, временами баб. В основном же очередь заключалась из дядек в годе 30 плюс. Многие были очень важнецки одеты, пользовались дорогими телефонами. Пограничники были со всеми безупречно галантными. Едино, чего категорически спрашивали не делать — фотографировать и занимать отрезок земли возле самого ограждения.

Люд веселили себя, будто могли: выступали на гитарах и заливались — кто соло, кто коллективно, приплясывали, некто напрямик на землю поставил ноутбук и запустил аниме — его взирали детвора помладше. Трое по виду вчерашних школьников выхаживали по кругу, «зажигая костёр своими мыслями»: по их фразе «это будто когда виноваты были двое, а русичка отчитывала 45 минут весь класс вместо урока» стало удобопонятно, что им без малого восемнадцать…

Однако после трех ночи люд сдались. Был слышен всего стук зубов и десниц по телу в попытке согреться.

Очередь выступала то бойко, то замедлялась, однако это не было вредностью пограничников. Попросту в ночной стадия их не хватало.

К документам не придирались, вопросы задавали всегдашние: на российской таможне спрашивали: откуда пришли, на казахской — с какой целью посещаете Казахстан. В ответах на начальный вопрос звучала вся география страны, иной ответ был тривиален — туризм.