Остаток речи подсудимого был отдан лозунгам к гуманизму. В ход пошло всё: от нелегкого малолетства до ампутированной ноги. Этот аргумент, впопад, суд уже встретил во внимание — остатнее слово Бекмансурову разрешили произнести сидя.

Безусловно, последовали и ссылки на «положительные характеристики по местам жительства и учебы, деятельное сотрудничество с органами предварительного следствия, дачу подробных, развернутых и правдивых показаний». Готовность произвести выплаты по всем заявленным партикулярным искам он тоже отнес к смягчающим обстоятельствам.

И отдаленнее: «Принимая во внимание принципы социальной справедливости и гуманизма, мишени наказания в облике исправления осужденного, отсутствие отягчающих обстоятельств, прошу в абсолютной мере реализовать принципы гуманизма и индивидуальности уголовного наказания». Словом, не надобно пожизненного, дайте важнее исправработы.

Между тем в ходе прений гособвинитель потребовал для подсудимого собственно пожизненного срока: 5 лет тюрьмы и отдаленнее колония особого порядка. Мотивировка — выдающаяся опасность для общества.

Сравнительно смягчающих обстоятельств у прокуратуры тоже иная позиция: при таковом числе свидетелей и потерпевших следствие безвозбранно обошлось бы и без «сотрудничества» с Бекмансуровым.

Добавим, что готовность возместить ущерб винимый филигранно связал с исправительными работами. Ага и ногу возвышеннее колена он затерял не на полях сражений — инспектору ДПС пришлось расстрелять всю обойму, чтобы остановить убийцу.

Особо занимателен вопрос о положительных характеристиках. Из откровений Бекмансурова в ходе следствия удобопонятно, откуда они взялись. Мальчишка Тимур, видаемо, был негромким. Однако при этом век всех ненавидел и бессчетно лет готовился к массовому расстрелу. На предварительном следствии Бекмансуров повествовал, что взялся мечтать о нападении в седьмом классе, деятельно интересовался массовыми душегубствами в образовательных учреждениях. С марта 2021-го занялся подготовкой к реализации собственного «проекта». Завел полуавтомат и 130 патронов, заряженных картечью. Зачислившись на 1-й курс юрфака, сразу стал изучать благоволение зданий кампуса, возможность пронести оружие.

По ходу следствия тон винимого исподволь взялся меняться: ой, ага у меня же психическое расстройство; попросту прятал — дрожал, что в армию не возьмут…

В преддверии вердикта Бекмансуров стал еще бережливее. 28 ноября по завершении судебных прений ему была предоставлена возможность произнести остатнее слово, однако он взял тайм-аут, чтобы подготовиться. И подготовился: на вытекающий день легким голосом зачитал по бумажке все то, что накануне уже озвучил его адвокат Виктор Паньков.

Надобно сказать, защита в столь сложных условиях отработала по максимуму. Было непросто: десятки свидетелей, признание подозреваемого, заточение экспертизы о вменяемости стрелка. Ага еще эта его бравада своими «подвигами» и переживаниями. Настолько что в активе в плане грядущих апелляций — всего несогласие с выводами экспертов о вменяемости стрелка. Ну, будто бы надобно понять и лечить.

В вторичной экспертизе суд отказал, и в настоящий момент все эти утонче психиатрические детали уже никому не интересны. Горячка среди публики угас, изнаночной ноги нет, и третьей группой инвалидности ее не заменишь. А сидеть-то будто долго…

Процесс в зале №321 Пермского краевого суда близится к завершению. Суд удалился для вынесения вердикта. Его огласят 28 декабря, в преддверие Новоиспеченного года. И это верно: в это времена до Бекмансурова уж аккуратно никому не будет девала.