В нынешнем мире процесс отмирания языков приобретает угрожающие формы. К концу нынешнего столетия может сохраниться итого лишь 10% из существующих ныне языков. Без преувеличения, таковое явление — это гибель раздельного неповторимого и оригинального мира. В России из 156 языков коренных народов, существовавших в XIX веке, вымерли семь, десяткам грозит та же участь.

В СССР в соответствии со знаменитой статьей В.Ленина «Надобен ли неизбежный государственный язык?» 1914 года официальная позиция советских воль заключалась в поддержке языкового многообразия страны. Для развития национальных языков прикладывалось бессчетно усилий: например, было создано более 70 алфавитов на основе латинского, что послужило началом письменности. С одной стороны, вступление неизбежного всеобщего образования и его единых стандартов обусловило единообразие в том числе и в используемом языке — им стал русский. С иной — использование кровного языка, гарантированное Конституцией СССР 1977 года, и деятельное развитие оружий массовой информации в республиках оставляло возможности для сохранения многообразия языков. Со времен Конституции РСФСР 1918 года советское руководство отказывалось от определения «государственный язык». Подход изменился всего под конец существования Советского Альянса, когда в законе 1990 года «О языках народов СССР» русский язык был впервинку наименован «официальным». Однако и там было директива на недопущение ущемления лева граждан использовать собственный кровный язык в разных сферах государственной и коллективной жизни.

После распада СССР языковая политика отошла на иной план, заглушенная социальными и экономическими проблемами. Несогласие от идеологии, в том числе и в языковой сфере, виделся на тот момент наиболее неизменным решением. Однако сейчас мы владеем девало с его негативными последствиями, причем не всего в взаимоотношении национальных языков, однако и в взаимоотношении русского. Еще двадцать лет назад детвора из национальных регионов болтали на смеси русского и национального языков. Сейчас же предпочтительным почитается изучение какого-либо иноземного языка, а в речи современных ребятенков преобладают английские слова, поскольку большинство контента, какой они потребляют, имеет западное генезис.

Выбор использования того или другого языка связан с удовлетворением двух надобностей. Первая — потребность в идентичности, отнесении себя к какому-либо сообществу. Ей служит кровный язык. С его помощью важнее выражаются эмоции и чаяния человека, стремления его дави, то, будто он мыслит и будто чувствует. Будь я тысячу один полиглотом, владеющим неодинаковыми языками, ничто не заменит язык моих дедов. Если в тары-бары-раста-баре надобно подчеркнуть важность и торжественность, искренность или душевность момента, я временами перехожу на кровный язык. Целеустремленное сбережение носителями собственного языка указывает на высокую значимость для них определения собственной идентичности.

При этом сохранять кровные языки становится все сложнее. Это происходит по ряду причин, в том числе из-за оптимизации школьной системы, отсутствия современных учебников и учебно-методических комплектов по родному языку, нехватки специалистов-преподавателей, обусловлено демографическими факторами и др. Фундаментальное изменение ситуации в области родных языков вероятно всего при поддержке федеральных воль. Настолько, по Указу Президента Владимира Путина создан Фонд сохранения и изучения родных языков народов РФ, на базе какого проводится многогранная труд: обеспечение учебниками и пособиями, подготовка кадров, нынешние методики, использование электронных оружий для обучения и многое другое. А регионы, со своей стороны, разрабатывают «дорожные карты», гарантирующие лево всякого ребятенка на выбор изучения кровного языка.

Возрождается и интерес молодежи к национальным языкам. К примеру, в этом году мы в университете проложили уникальный в своем роде начальный Интернациональный диктант на языках народов Карачаево-Черкесии. Более четырех тысяч человек катали диктанты на карачаевском, черкесском, абазинском и ногайском языках. География участников была будет машистой — Россия, Турция, Абхазия. Однако эти раздельные мероприятия и показатели, пусть даже во многом обнадеживающие, не могут почитаться проявлениями позитивной динамики в круглом. Для обеспечения комплексного подхода к сохранению языкового наследства и создания обстоятельств развития родных языков необходимо разработать и принять государственные программы сохранения и развития родных языков будто в национальных республиках на уровне субъектов, настолько и на федеральном уровне.

Впопад, случаи, когда вымирающий язык возрождался, есть. Пример тому — возродившийся в 20—30-е годы XX века валлийский язык. Его возрождением, будто ни диковинно, озаботились центральные британские власти, на протяжении многих лет коротавшие политику унификации языка.

Ограничения в использовании валлийского, шотландского, ирландского языков были закреплены на законодательном уровне. Однако в XXI веке королевство столкнулось с необходимостью общества всех народов на фоне идейного противостояния с Евросоюзом. Все большее вмешательство ЕС в британские девала породило ощущение утраты национальной идентичности, необычно ярко выразившееся в 1990-е годы. Тогда в Великобритании задумались о ее восстановлении, и стало очевидно, что понятие «английскости», вводившее в себя недюжинно представителей одной нации, не подходит. Необходимо было адресоваться к более широкому концепту «британскости», какой объединял бы всех обитателей островов. Более инклюзивное, оно позволяло сочетать мультикультурализм и языковое многообразие с внятным определением себя будто британца. Создание подобной идентичности удовлетворяет другую потребность, лежащую в основе использования наиболее разблаговещенного языка: потребность во взаимопонимании. Благодаря этому вероятно сохранение компромисса между стремлением всякого народа сохранять собственный язык и традиции и обществом их в одно держава на основании всеобщей договоренности. Удовлетворением обеих надобностей — идентичности и взаимопонимания — служит практика двуязычия в различных странах или регионах. В ситуации, когда невозможно ни уничтожение, ни ассимиляция посторонний идентичности, таковая стратегия оказывается наиболее выигрышной. Собственно к ней и обратились власти Великобритании, попытавшиеся перед вызовами новоиспеченного века «пересмотреть условия» консолидации различных народов под флагом Сведенного королевства.

Несмотря на все сложности, будто Brexit, настолько и референдум о самостоятельности Шотландии, миновавший в 2014 году, стали показателями успешности данной политики. Британское общество показало, что оно осознает себя будто монолитное круглое.

Похожую функцию в России выполняет русский язык — его владение позволяет нам осознавать себя гражданами одной страны. А кровные языки всякого народа России раскрывают его совершенства в абсолютной мере, помогают носителям сохранить свою самобытность, те филигранные грани и нюансы, какие невозможно передать, не владея ими. Поэтому их поддержка настолько величава для сохранения натурального развитого многообразия, какое век было нашим цивилизационным преимуществом перед другим миром.