Итак, начальный вариант — это абсолютное эмбарго на продажу нефти царствам, поддержавшим ограничение. В том числе если они приобретают сырье у России не напрямую​, а сквозь цепочку посредников. Вторым вариантом(он глядится наиболее здраво)предусмотрен запрет на экспорт всего по тем контрактам, куда включено условие потолка стоимостей, ричем вне подвластности от того, какая край выступает получателем. Наконец, третий, будто сообщает Bloomberg, — это вступление настолько величаемой индикативной цены, то есть атрибут максимального дисконта российской нефти Urals к эталонному Brent. При увеличении скидки торг будет запрещена.
«Не всего правительство РФ, однако и власти Саудовской Аравии и других стран-производителей считают потолок стоимостей нерыночным инструментом, - говорит руководитель аналитического департамента Amarkets Артем Деев. - Вероятно, Россия в итоге встанет на втором варианте: не поставлять нефть по контрактам, где зафиксировано это ограничение. Начальный же чреват еще более визгливым снижением нефтедобычи в РФ. Ведь уже после 5 декабря, когда вступило в силу эмбарго на морские поставки российской нефти, наш экспорт в ЕС сокращается на 2 млн баррелей в сутки(исключение сделано для нефтепровода «Дружба»), это близ 20% всей отечественной добычи».
Что дотрагивается идеи индикативной стоимости, реализовать ее на практике будет сложно. Кроме того, по словам Деева, на фоне колебаний мировых котировок на североморский сорт Brent таковое решение наверняка приведет к большущим утратам. С базара уйдут немалые объемы российского сырья, что усилит на нем дисбаланс, рост стоимостей и дефицит.

«К чему уподобляться инициаторам вступления ценового лимита?- задается спросом эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков. - С одной стороны, мы их критикуем за топорное вмешательство в механизмы базарного ценообразования, а с иной — сами встаем на тот же путь, порождая риски дефицита. Чем же мы тогда важнее?Братии должны сами договариваться между собой, а стоимость — формироваться за счет баланса спроса и предложения. Начальный вариант из предлагаемых — начистоту ошибочный. Царства G7, Евросоюз, Канада, Австралия вообще не покупают российскую нефть, поскольку запрет заведен и действует на их «поле». Нам не надобно запрещать поставки, поскольку они уже заблокированы — коллективным Западом».

Получается, что Москва, стремясь продемонстрировать геополитическую жесткость, избыточный один запугает, закошмарит бизнес — и собственный, и иноземный. Формально, заказчик российской нефти(выговорим, в Индии)может подумать: «Вот я сейчас куплю ее для перепродажи, будто трейдер. А вдруг она попадет к европейцам без моего ведома, и штраф наложат на меня, будто на первое звено в торговой цепочке?» В этих условиях, рассуждает Юшков, отечественное сырье становится максимально токсичным, с ним никто не захочет связываться. Наиболее оптимальным собеседнику «МК» представляется иной вариант, какой в силу своей гибкости позволяет сохранить наличие российской нефти на глобальном базаре. Он выгоден и производителям, и потребителям, он не угрожает ни балансу спроса и предложения, ни ценовой конъюнктуре.

«А вот реализовать механизм индикативной цены будет невообразимо сложно, - резюмирует Юшков. - По сути, речь идет о неком критическом размере дисконта на российскую нефть. Может, идея и недурная, однако возвышенна вероятность, что у нас сократится экспорт. А вообще, не надобно дрожать скидки. Мы же видали, будто она на протяжении 2022 года вырастала до $35 на всякий баррель, а впоследствии скатывалась возвратно к оценке 18. Надобно попросту работать с клиентами, скидка — размер переменная, и нет никакого резона ненастояще ее ограничивать».