На первом месте стоит увеличение масштабов и оптимизация структуры торговли за счет электронных и инновационных инструментов, на втором – улучшение логистики, на третьем – финансовая кооперация(в том числе за счет использования национальных валют во взаиморасчетах), на четвертом – взаимодействие в сфере энергетики, на пятом – снабжение удобрениями и продукцией химической промышленности, на шестом – сотрудничество по развитию технологий и инноваций, на седьмом и восьмом – совместные проекты соответственно в промышленности и сельском хозяйстве.

Всеобщий резон документа удобопонятен: Россия намерена увеличить поставки энергоносителей в Китай, а тот ответит технологиями, оборудованием и, хотелось бы гадать, инвестициями. О том, как выполнимы эти задачи в реальности, мы поговорили с ведущим экспертом Фокуса политических технологий, экономистом Никитой Масленниковым.

– От встречи Путина и Си Цзиньпина не стоило ждать персоной конкретики. Переговоры первых лиц определяют, скорее, политический вектор двухстороннего сотрудничества, – рассуждает собеседник «МК». – Напомню, что визиту китайского лидера предшествовало заявление посла КНР в России Чжан Ханьхуэя, какой призвал поднять сотрудничество на новейший уровень, прежде итого в области энергетики. Удобопонятно, что это всеобщие слова. Детальной проработкой должны заниматься абсолютно иные, особенно обученные люд. Думаю, главы царств дадут отмашку, чтобы процесс согласования всех обозначенных в совместном проекте пунктов был ускорен.

– По итогам 2022 года двухсторонний товарооборот возрастил почитай на 30% к предыдущему году и добился рекордных $190,3 млрд. Безусловно, это успех, однако скорее количественный. А приключился ли качественный рывок?
– Взаправду, это была фаза экстенсивного развития. Впредь же надобно делать акцент на структуре товарооборота, менять ее качество, привлекать вяще инвестиций. Какие, впопад, не входят непосредственно в статистику внешней торговли. Россия крайне бедствует в китайских инвестициях, в частности, по Восточному полигону(железнодорожная сеть в границах Красноярской, Восточно-Сибирской, Забайкальской и Дальневосточной железных дорог, протяженностью 17 тысяч километров. – Авт.), по неодинаковым аспектам, связанным с нефте- и газопереработкой на Далеком Восходе. У нас «завис» и вопрос транзита по Северному морскому пути, поскольку интересы сторонок там не совпадают. Например, мы алкаем, чтобы суда ходили недюжинно под российским флагом, китайцы с этим не согласны. Основная проблема сейчас – обустройство инвестиционных площадок. От этого зависит качество торговли, ее перспективы. Невозможно же до бесконечности поставлять в Китай беспрерывное сырье – нефть, газ, уголь, биоресурсы моря. Кроме того, Восточный стрельбище недомодернизирован, мощностей не хватает, а это основное транспортно-логистическое плечо в регионе. Мы по нему транспортируем больше уголь. А когда иные грузы пойдут?Наша нефть поступает в КНР больше морем, газ – по трубам. И доколе Восточный стрельбище будет оставаться «бутылочным горлышком», о каком-то радикальном увеличении товарооборота говорить нелегко.
– Путин заявил, что надобно поощрять практику взаиморасчетов в национальных валютах. Будто с этим обстоят девала?

– Пай юаня и целкового в торговле неприкрыто растет, доллар исподволь уступает пункт китайской валюте. И это безотносительно нормально, это в интересах бражек, работающих на рынках обеих местностей. Нацвалюта век жестко привязана к своему рынку, в этом ее специфика. Безусловно, транзакционные издержки в настоящем случае возвышеннее, чем при работе с долларом, однако намного величавее иное: в условиях отсутствия инвестиционного ввоза из «недружественных» местностей, нацвалюта становится оригинальным спасением. За те же юани можно бессчетно чего купить не всего в самом Китае, однако и в Азии, и вообще в мире.

– Британская Financial Times написала, что Си Цзиньпин доколе не дал слов в взаимоотношении сооружения газопровода «Могущество Сибири-2» мощностью 50 млрд кубометров, призванного перенаправить поставки российского газа из Европы в Азию. Неужели здесь сохраняется какая-то неясность?
– Сюжет для Пекина взаправду непростой: китайская палестины продолжает прорабатывать вопрос, просчитывать его финансовую составляющую и границы окупаемости. Китай сам до гроба не нашел, что для него предпочтительнее – трубопроводный газ или сжиженный природный. Кратчайшие месяцы покажут, будет ли проект «Могущество Сибири-2» согласован во всех деталях и нюансах. Или же китайцы предпочтут усилить свое наличие в совместных проектах по СПГ на Ямале.