Илья Добронравов — человек непубличный. Он ввек не вручал интервью: уговорить его на записки оказалось непросто. Илья длительно колебался. Однако накануне большущего юбилея астрального дяди все же сделал исключение для «МК».

— У дяди Раскалывай и тети Али было встречено отмечать дни рождения, — рассказывает Илья. — Если мы болтаем о круглых датах, то век организовывались крупные посиделки, на какие приходило очень бессчетно народу. Безусловно, в остатнее времена ситуация несколько поменялась. Верно, заключительными большущими праздниками стали 90-летия дяди Раскалывай и тети Али. Впоследствии уже все дни рождения стали отмечать дома. У Николая Николаевича давненько были проблемы с ногой. Они начались после аварии, в которую они с тетей Алей влетели в мае 2000 года. После коронавируса, каким они оба переболели в гробе 2020 года, проблемы усугубились. Ему было бедственно куда-то ходить, поэтому устраивали домашние посиделки. Натурально, в течение дня приходили курьеры, приносили цветы, телеграммы. Николая Николаевича век очень бессчетно людей поздравляли. Год назад, на 94-летие, ему индивидуально названивал Владимир Владимирович Путин. Я был свидетелем их тары-бары-раста-бара.

Племянник Илья.
Фото: Денис Сорокин
— Николай Николаевич был рад звонку Путина?

— Безусловно, он был очень доволен. Он вообще очень позитивный человек. И к семье своей глядел настолько, что дай господь, чтобы всякий настолько глядел к своим домашним. Я родился в 1963 году. Мои осознанные записки о нем начинаются где-то с 14 лет. Помню, когда я занимался в школе, Николай Николаевич вкупе с Александрой Николаевной к нам ездили, коротали собственный созидательный вечер. Тогда их имена уже громыхали на всю страну. А в 80-х мы стали водиться еще более плотно: вкупе ездили отдыхать в Рузу, где был Дом творчества композиторов, а впоследствии дробно гостили на даче на Николиной Горесть. При этом мои родители век старались избыточный один его не беспокоить.

— Почему родители собственно настолько строили взаимоотношения с Николаем Николаевичем?

— Александра Николаевна и Николай Николаевич были очень популярными, велико загружены работой. И мой папа избыточный один норовил им не звонить. Я все времена привожу пример, какой у меня навек отложился в памяти. В советское времена не было мобильных телефонов, снестись можно было всего по городскому номеру. Мама, случалось, спрашивала у папы: «Ты с Колей беседовал?Будто у них девала?» А папа отвечал: «Что мы будем его тревожить?» Он не алкал их отвлекать от девал. У моего папы с дядей Колей век были великолепные взаимоотношения. Их мама Елена Дмитриевна, моя баба, жительствовала с нами. Поэтому дядя Раскалывая дробно и к нам ездил, помогал. Начальный цветной телевизор, какой взялся в нашей семье, собственно он подарил. Еще помню рассказы, будто дядя Раскалывая на своем первом машине «Москвич» ездил и транспортировал нас на дачу.

В то времена невозможно было водиться более плотно. У меня родители — инженеры. Они вкалывали на советских предприятиях, где смена начиналась в 7.30, пятидневка. Отец вставал всякий день без четверти шесть утра. А тетя Аля с дядей Колей — люд искусства. Они могли запоздалее вставать, при этом допоздна с кем-то водиться. Сложно пересекаемые графики. Однако дядя Раскалывая век был в курсе итого происходящего в нашей семье.

— Вы взговорили, что Николай Николаевич вашей семье подарил телевизор. А вы будто его старались удивлять?

— Это было очень нелегко сделать. Тетя Аля с дядей Колей были безбедными людами. Поэтому наши гостинцы век таскали прикладной характер. Например, однажды я подарил ему радиоприемник. Дядя Раскалывая очень боготворил слушать радио. Когда его приемники стали выходить из порядка, я взял ему новейший, более нынешний. Он был рад. Дядя Раскалывая радио боготворил вяще, чем телевизор. Его в их семье утилитарны не взирали, если всего вынужденно. А радио он внимал всякий день. Приходил на кухню, взирал на часы, вводил приемник и внимал новости. Настолько было фактически до заключительного.

— Чем еще интересовался Николай Николаевич?

— Мы дробно о футболе с ним болтали. Дядя Раскалывая болельщиком «Динамо» век был. В нашей семье все болеют за этот клуб: и дядя Раскалывая, и я, и папа. А настолько будто у меня было вяще возможности читать Интернет, то я находил там статьи о новых тренерах, игроках и декламировал ему.

— Вы взговорили, что ухудшение самочувствия Николая Николаевича случилось после коронавируса, какой они передвинули в 2020 году. Будто получилось, что они занедужили?

— Ведомые предложили дяде Коле и тете Але поехать в санаторий в Барвихе, в каком они до этого ввек не были. Болтали, что там очень важнецкое пункт. Они там и занедужили. Спустя несколько дней врач, какая их вела, заподозрила неладное — у нее возникло подозрение на коронавирус. Это был конец 2020 года. Вытребовали докторов, они взяли экспресс-анализ, какой изначально подтвердил ковид всего у тети Али. У дяди Раскалывай тест показал негативный результат. Встретили решение отвезти ее в больницу на «скорой помощи» одну. А я остался с дядей Колей, не разумея, что предпринять в этой ситуации, потому что разъединять их не хотелось. Лекари, впопад, болтали, что у дяди Раскалывай, скорее итого, тоже выразится ковид. В итоге было встречено решение отправить и его в больницу. Их возложили вкупе с тетей Алей. И взаправду: ковид выразился и у дяди Раскалывай. Я был в беспрерывном контакте с докторами: они очень боролись за них. Слава богу, справились.

Пахмутова, Добронравов, его брат Дмитрий и племянник Илья.
Фото: Из индивидуального архива
— В больнице они проложили довольно бессчетно времени?

— Ага, там им был безбеден важнецкий уход. Лекари, например, дробно меняли им сиделок, какие были необходимы. Потому что тетя Аля могла сама ходить, а у дяди Раскалывай все протекало несколько сложнее. Галина Алексеевна, какая сейчас будет с Александрой Николаевной, будто один появилась в больнице. Когда мы выписывались, попросили, чтобы она поехала с ними. Потому что они к ней обвыкли. Для них это был очень величавый момент. Она осталась до сих пор.

— А до этого у них неужели не было помощниц по хозяйству?

— Нет, ввек. Они век обходились сами, без помощников. Это было их решение: не алкали никого пускать в собственный мир. Алкая мы несколько один предлагали: «Вручайте кого-нибудь найдем». Однако они отказывались.

— Неужели и сами в лавка за провиантами ходили?

— Прежде — век сами. В остатнее времена уже стал я привозить продукты. Зная, что еду к ним, названивал дяде Коле, и он мне надиктовывал, что надобно привезти. Я покупал и привозил.

— Говорят, что они в быту век были очень неприхотливы!

— Безусловно. Они боготворили взаправду очень простые вещи. Могли сосиски, например, заказать. Тетя Аля век очень боготворила конфеты «Коровка». Я норовил покупать их на развес. Эти конфеты же лакомые, когда свежие. Сейчас их уже нелегко найти…

— Всякий день к ним ездили?

— До ковида этого не требовалось. Будто я уже болтал, они старались делать все сами. А впоследствии их, безусловно, надобно было беспрерывно поддерживать. В поликлинику сопроводить, например. Помочь в бытовых вопросах.

— Я настолько понимаю, что Николай Николаевич вам вверял все свои тайны?

— Настолько, верно, не абсолютно корректно говорить. Безусловно, все самое заветное он вверял всего тете Але. Это безусловно. Их невозможно было разделить. Они век были вкупе. Дробно вспоминали историю своего знакомства. Дядя Раскалывая вкалывал на радио, и в какой-то момент ему предложили познакомиться с молодым композитором, чтобы написать песню. Они встретились и фактически вяще не расставались.

— Николай Николаевич при жизни разумел, что он гений?

— Подобный темы он вообще ввек не взводил. Во всяком случае, я ничего подобного от него не слышал. Однако все люд видали их величину, что натурально. Я, безусловно, тоже век гордился своим дядей. Меня век поражала, например, песня «Будто молоды мы были». Будто можно было ее написать в 47 лет?Будто можно было все настолько аккуратно прочувствовать, будучи еще весьма молодым людом?Что еще меня поражало век, настолько это его шикарная память. Он и чужие стихи помнил наизусть. «Горесть от ума», «Бездушные души» мог прочитать.

— Он дома творил?

— Блокнот валялся век возле с ним, ручки… Он пробовал писать, как вероятно. Однако десницы уже ахово слушались в остатнее времена, безусловно. Еще дядя Раскалывая очень боготворил плавать. Они дробно с тетей Алей ездили в Сочи. Дядя Раскалывая уже с палочкой был — после аварии, будто я уже болтал, у него велико валялась нога. Однако он все равновелико плавал.

— Будто случилось, что они влетели в аварию?

— Они ехали на концерт в Ярославль. Навстречу им вылетела машина… Мы все перепугались, когда выведали, что они с тетей Алей влетели в аварию. Тогда не было мобильных телефонов. Мы беспрерывно созванивались с тетей Люсей, это сестра Александры Николаевны, узнавали дружок у дружка новости. Впоследствии уже Рошаль подключился. Он век был возле с ними. Я его помню, когда еще был абсолютно крохотным. Дядя Раскалывая однажды привез его к нам, чтобы он посмотрел бабушку. Дружбу с Рошалем они пронесли сквозь всю жизнь.

— А говорят, что у звезд нет друзей…

— У Александры Николаевны и Николая Николаевича их было очень бессчетно. Они вообще были неконфликтными, отзывчивыми людами, умели дружить. Дружили и с Рошалем, и с Фельцманом, и с Магомаевым. С Кобзоном — до заключительного. С Лещенко тетя Аля водится и по сей день. Он большенный молодец. Дробно приезжает к Александре Николаевне, поддерживает ее. С Градским они были дружны. Они век находили его домашним людом: он участвовал во всех их концертах, присутствовал на всех праздниках. С Ренатом Ибрагимовым были в очень хороших отношениях: он тоже исполнял их песни. Они и с молодыми артистами век великолепно общались. С Юлианом, например, были очень коротки.

— Александра Николаевна и Николай Николаевич, будто, век несколько стеснялись своей популярности. Почему?

— Ага, они сторонились знаменитости. Им это было не надобно. Им хватало их двоих.

— А песни свои боготворили слушать?

— Это ага. Прежде концерты демонстрировали всего по центральному телевидению. А сейчас очень бессчетно записей в Интернете, где люд поют их песни. Если мне или моей сестре что-то попадалось на бельма, мы эту запись держали и им демонстрировали. Им это было занимательно. Дядя Раскалывая с тетей Алей век внимательно очень внимали, впоследствии обсуждали: что понравилось, что нет.

— Илья, у Николая Николаевича не было предчувствия, что он уходит?

— Нет, безотносительно. Безусловно, периодически он ощущал слабость. Сами разумеете, заключительные годы для него оказались непростыми. Поэтому временами это накатывало. Однако такового ощущения не было.

— Будто сейчас Александра Николаевна?

— Она придерживается. Тетя Аля — очень большой человек, мужественный. Безусловно, она переживает. Мы все переживаем из-за ухода дядя Раскалывай. Папа мой вблизи к сердцу принимает, у него давление скачет из-за этого. Мы, впопад, о том, что дяди Раскалывай вяще нет, сразу им не взговорили.

— Почему прятали эту горькую информацию?

— Боялись реакции. Мне из больницы врач позвонил ввечеру. Была аховая связь: он несколько один перезванивал. Когда стало знаменито, что дядя Раскалывая ретировался, стали решать: говорить папе и тете Але перед сном. Постановили, что не будем этого делать до утра. И, верно, верно сделали.