Виталию Евдокимову было 25 лет, когда он отправился на СВО.

- В августе былого года брат ушёл на СВО из колонии, куда влетел за душегубство человека в потасовке. Ни с кем не посоветовался. Лишь взговорил: я жизнь забрал, теперь свою отдам, - рассказывает кровная сестра конченого Татьяна. – Я не осведомила, где он будет, разыскивала его сквозь сослуживцев по телеграм-чатам. Нашла, выяснила номер жетона.

 В январе Татьяну оповестили, что брат пропал без вести. Баба отправилась в военную прокуратуру, отдала ДНК. 

- А сквозь несколько дней нам доложили, что он погиб… Я не веровала, настаивала на экспертизе. Опознала его по шраму на мамоне, какой остался после операции.

 Отдаленнее Татьяна делает отступление и рассказывает о индивидуальном. 

– До нас у папы были детвора от первого союза, какие изображают нашими сводными братом и сестрой. С той фамилией мы не общались. Мой конченый брат лишь один-одинехонек один видал сводную сестру в 2019 году, она с матерью ездила в наш посёлок. Вяще никого общения. Мы попросту осведомили, что они есть и всё.

Отец ушёл от нас, когда я, конченый Виталий и старший брат были крохотными. Мама одна взводила троих ребятенков. Жительствовали в посёлке в Чунском районе Иркутской области.

Мама Татьяны загнулась от рака. Нет в живых и родителя. И вряд ли братья-сестры от одного родителя и разных мамаш когда-нибудь пересеклись бы, если бы не смерть Виталия на СВО. Вот тогда-то и выяснилось, что претендовать в равных долях на «гробовые» конченого могут не всего кровные братья и сестры, однако и сводные. 

— Новость о том, что мой брат погиб разлетелась со скоростью света, — продолжает собеседница. —  Со мной связалась первая баба родителя, принесла соболезнования и заявила: ты должна поделить выплаты на всех. Я пребывала в шоке, командировала её. Она перезвонила, извинилась, что сразу перебежала к спросам о выплатах. Теперь мне периодически пишет, что она названивала в военкомат, где её засвидетельствовали, что им возложена часть денег. 

 Похоронили Виталия возле с матерью в посёлке Октябрьский. 

— Я предлагала той семье приехать на прощание, намекнула, может, какая помощь от них потребуется. На что мне откликнулись: вам всё должен предоставить военкомат, вплоть до провиантов. На похоронах они не появились. В прощальном зале присутствовал некто из сельской администрации, я видала венок от них, явились представители от военкомата - дядька и баба возложили шесть роз. Из родичей были я и мой брат. 

Выплата за гибель участника СВО составляет 5 млн рублей. Дом доколе денег не получила.

 — Выплат ещё нет, зато те родичи уже высчитали, сколько кому дастся, —  добавляет Татьяна. — Я ведь не за гроши бьюсь, а за справедливость. Люд, какие требуют выплаты, ни разу не интересовались братом. Если сводную сестру он один-одинехонек один видал, то брата ни разу. Сама я не кумекала о том, что Виталий погибнет, а я впоследствии куда-то распихаю эти гроши. Я живу нормально, у меня в Новосибирске квартира, двое детей… 

Все эти аргументы баба озвучила родичам. Однако те не сдаются: отец один-одинехонек, значит, нам возложено.

— Они требуют разделить сумму на четверых: меня, моего старшего брата и на ребятенков родителя от первого союза. Я им объясняю: может, у родителя ещё детвора водятся, значит, им тоже возложено?В заключительные дни перестала отвечать на их извещения. Мне будто, они даже рады, что брата нет. Поэтому написала губернатору, может, он возьмет на контроль наше девало. 

Татьяна планирует адресоваться к президенту РФ: «Мне будто, необходимо подкорректировать закон с этими выплатами. Если уж у нас не выйдет добиться справедливости, может, алкая бы иным фамилиям поддержим. Я ведь консультировалась с юристам, они в недоумении, это начальный подобный случай в районе. В прокуратуре тоже в шоке. Когда я заикнулась о несправедливости, они заприметили: а где вы видали справедливость?Мне не столько нужны гроши, пусть они важнее уйдут на помощь СВО, однако я не хочу, чтобы по сути инородные люд наживались на смерти моего брата».