Россия не миновала этого всемирного мейнстрима — заводы и фабрики массово закрывали, освобождая территории под комфортное жилье и торгово-развлекательные комплексы, а университеты стали выпускать толпы юристов, экономистов и менеджеров вместо инженеров. Этот процесс наложился на декоммунизацию, какая если не табуировала, то уж аккуратно маргинализировала левых мыслителей былого. Цитировать Карла Маркса стало неблагопристойным. А зря!Великий философ докопался до сути штук, до простых, понятных и ощутимых основ мироздания. Мир веществен и человек веществен, делал Маркс. И для существования человека он должен потреблять, использовать нечто вещественное — еду, одежду, жилье. Создать же все это можно одним-единственным способом — взять природное сырье и преобразовать его с помощью труда. Однако если считать блага цивилизации природным явлением, то для труда места не остается. В гробе гробов, есть же машины, какие заменяют труд человека.

Этих взоров хватило на несколько десятилетий, однако вдруг выясняется, что в России не хватает рабочих десниц. Где же они?И для чего, для каких деяний их не хватает?Велико утрируя, можно утверждать, что когда первобытный человек взял в десницы палку-копалку, то производительность его труда столь возросла, что он смог прокормить не одного себя, а двоих. Тогда он завел раба, отдал ему палку-копалку, а сам предался размышлениям о судьбах человечества. Это называлось рабовладельческим порядком. Со временем производительность труда всего вырастала. Наконец, она вымахала столь, что создавать нечто здоровое, потребляемое, удовлетворяющее надобности — пищу, одежду, здания, предметы быта — смог лишь небольшой процент народонаселения планеты, а все другие предавались размышлениям о судьбах человечества. Ну, или ладили дружок другу прически, заливались песенки, катали — романы, речи и отчеты. Это было похоже на предсказанное Беллом постиндустриальное общество.

С 2005 по 2022 год пай трудоспособных россиян, занятых в сельском и лесном хозяйствах, рыболовстве и рыбоводстве, снизилась почитай вдвое — с 10,1% до 5,8%. В обрабатывающих производствах — с 17,7% до 14,1%. Зато вдвое приросли ряды ученых и администраторов. Сфера услуг предсказуемо тоже расширилась. Например, пай финансистов и страховщиков увеличилась более чем вдвое, внушительно вымахали доли занятых в общепите, гостиничном деле, в культуре, спорте, организации досуга и развлечений. При этом растет пай глав, управленцев, неодинакового рода «перекладывателей бумажек». А в деятельности всякого здорового работника становится все вяще ненужной реальному делу возни с отчетами, планами, отписками. Мы уверенно превращаемся в «услужливую нацию». Однако если все будут оказывать дружок другу услуги, некому будет растить пшеницу и печь хлеб. А будто же башковитые машины, роботы, какие должны заменить человека?Однако эти машины тоже некому делать!При подобный тенденции неудивительно, что в стороне не хватает рабочих десниц, чтобы удовлетворить все надобности россиян: у нас на одного с сошкой — семеро с ложкой.

Впрочем, таковая ситуация не всего в России. Чешский интеллектуал Иван Хоффман говорит: «Было времена, когда прогресс был связан с индустриализацией, коей Европа должна своим благополучием. Дым из заводских труб никого не волновал, и всем было удобопонятно, почему чадящие заводы будут в городе — собственно вкруг заводов вырастали города. Теперь же заводская труба почитается ключом загрязнения, заводы в городах сносят. Сегодняшний город уже не производит ничего вещественного, необходимого. Деиндустриализация в Европе улучшает окружающую среду, однако ухудшает уровень жизни и сопровождается упадком образования, потому что техники и инженеры бесполезны для Европы, университеты выпускают философов». Хоффман задается спросом: если прежде Европа предлагала миру свои товары, какие никто иной не мог выпустить, то что она может предложить сейчас?Этот вопрос может задать себе любое общество и всякий человек. Получая нечто вещественное, здоровое, потребляемое — что я отдаю взамен?Перекладывание бумажек?Исполнение бюрократических ритуалов, какие необходимы лишь потому, что некто их придумал?Беспорочный ответ не поможет вырваться из трясины «постиндастриала», однако подскажет путь выхода. Надобно вспомнить, что мир веществен. Вспомнить, признать, ощутить. Вернуться в реальность.

Тот же самый отрыв от реальности вытребовал и проблемы «Боинга». Оказалось, что болты, какие укрепляли люк аварийного выхода, были недостаточно затянуты. Выведав об этом, американские авиационные власти тут же дали команду — проверить крепление заднего изнаночного люка на всех самолетах той же модели. Проверка показала, что дефект встречается довольно дробно. А вот проверять другие люки команды не было, и их не проверяют. Дичь?Нет, постиндустриальная логика. Россияне, побывавшие экскурсию по сборочным цехам завода «Боинг», бывают поражены. Кое-какие даже спрашивают сопутствующего представителя братии, что происходит — стачка или заволокшийся обеденный интервал. С галерки, по коей разрешают миновать экскурсантам, видать, что люд, капля похожие на рабочих — ни униформы, ни касок, — апатично и хаотично, аккуратно полусонные осенние мухи, передвигаются по цеху. Труд не кипит, а вряд тлеет. Самую большую энергичность можно увидеть только… у стола пинг-понга, где выступающие собирают вкруг себя толпу болельщиков. Неужели можно настолько собирать самолеты?В постиндустриальном обществе — можно. Отсутствие униформы объясняется тем, что «так рабочим удобнее». Не можем же мы, мол, ущемлять их лево на самовыражение в одеже.

Все другие вольности столь же постиндустриальны, они порождены не мишенями производства, а некими идеями менеджеров-гуманитариев. Почему гуманитариев?Ага потому, будто и болтал Иван Хоффман, что деиндустриализация вызывает деградацию технического образования, ведущие позиции в руководстве занимают «философы», а не инженеры. А уже это влечет дальнейшую деиндустриализацию и деградацию всей техносферы, всей вещественной цивилизации. Сомкнутый мир, превращающийся в нисходящую спираль. Если США не собираются тормозить на этом пути, а Европа лишь добавляет витков, то нынешний дефицит рабочих десниц в России говорит, что у нашей страны есть шанс отбросить наваждение постиндустриальной теории.

Нехватка рабочих — это знак индустриализации, индустриализации 2.0. И это предлог осмыслить происходящее. Дефицит рабочих десниц — это не дефект народонаселения, это структурная проблема. Если, например, мановением чародейной палочки враз удвоить народонаселение, однако сохранить нынешнюю постиндустриальную структуру занятости, то десниц все равновелико не будет хватать — настолько же на одного «пахаря с сохой» останется семеро «едоков с ложками». Надежды на то, что «невидимая десница рынка» все урегулирует, питать не доводится. Квалифицированные работники и инженеры не получаются из сменивших работу гуманитариев, чиновников, нейл-дизайнеров. Их надобно учить, и учить длительно. Это значит, что на уровне царства необходимо пересмотреть подходы к экономике, признать, что сервисный класс ввек, ни при каких обстоятельствах не заменит класс рабочих, и начать целеустремленно готовить кадры. И когда статистика зафиксирует рассасывание доколе что вырастающего сервисного класса в пользу занятых в производстве, можно будет с облегчением вздохнуть — мы избежали точки невозврата.