Донецкий репортер Юля Андриенко отбыла из Авдеевки в 2014, когда город остался под контролем ВСУ.    

— Все эти годы мне был заказан путь домой, — говорит Юля. — Я даже во сне попасть туда не могла, мне снилось то минное поле на пути, то я попадала в плен. Очень охота поехать сейчас в родную Авдеевку. Пройтись по городу, где я вымахала, где миновала большущая часть моей жизни. И никто теперь мне не скажет, что я — ворог, что я на сайте «Миротворец». Авдеевка вернулась домой.

Видая на кадрах, будто над коксохимическим заводом развивается российский флаг, Юля вспоминала, будто под дымом из труб она днем и ночью моталась на «скорой». Прежде чем опамятоваться в журналистику, Юля 13 лет отработала в Авдеевке фельдшером.   

В репортажах военкоров она видала разрушенную горбольницу, пробитый осколками снарядов спуск санпропускника, по которому она столько один привозила пациентов на «скорой».

— Эйфории у меня сейчас нет, есть более большое и глубинное ощущение, что отстояли еще один-одинехонек русский город. Авдеевка — это безотносительно русский город, подобный же будто Донецк, Макеевка, Ясиноватая. У меня сейчас — радость со слезами на глазах. Многие ведь обитатели Авдеевки, истинные патриоты, не дождались этого дня.

Юля рассказывает, что в гробе января погиб ее важнецкий дружок Артем Евдокимов. Он был донбасским ополченцем, казаком, а еще — талантливым педагогом и режиссером. С первых дней спецоперации пошел волонтером на фронт. Грезил вернуться в освобожденную Авдеевку. Не поспел, выполняя боевое задание, подорвался на мине.

— Таковские ребята не вернутся. Зато могут приехать в Авдеевку те, кто отсиделся, кто высказывался против России, вздевал на школьников вышиванки.

Юля говорит, что алкала бы безгласно посмотреть в бельма предателей — тех, кто все это времена помогал ВСУ укреплять город и покрывал злодеяния националистов. Итого этого прогнувшегося руководства города, чиновников, гендиректора коксохима и других «шестерок».

— Это они величали местных обитателей, какие отказались от украинской эвакуации, сепаратистами. Мы уже дождались, что этих людей попрекают хлебом, какой им там выдавали под фото- и видеосъемку.  

Будто говорит Юля, взятие Авдеевки не гарантирует, что кончатся удары по Донецку.

— К сожалению, летит сейчас и с Тоненького, и с Искушенного. Расслабляться безвременно. Освобождать надобно весь Донбасс, возвращать его в Россию. Пусть ВСУ бегут со всех донбасских городов, нам не нужны их смерти, мы не кровожадные.   

Юля говорит, что видала, какими темпами восстанавливается Мариуполь. Руинами ее не испугаешь, она «получила прививку».

— В Авдеевке сейчас идет большущая труд по разминированию. Я верю, что город будет отстроен. Мне будто, что пройдет времена, и многие из тех, кто в течение десяти лет помогал ВСУ, вернутся в город. Переобуются на ходу, еще и первыми кинутся переть триколор и будут говорить, что они век были за Россию. Это таковая порода людей-приспособленцев. Удобопонятно, что надобна фильтрация. 

Евгений Геннадьевич, какой отъехал из Авдеевки в 2016 году, и живет сейчас у дочери в Воронежской области, говорит, что, завидев, будто над городом развивается российский флаг, прослезился.

— Охота поклониться в ноги каждому бойцу, кто освобождал мой кровный город, — говорит пенсионер. — Мы засели, помянули с фамилией и всех погибших. Бойцов, а также мирных обитателей, какие погибли от украинской артиллерии и десниц снайперов. Наших авдеевцев, кого националисты сожгли в посадках и задавили до смерти на очистных. Ясная им память. Теперь уже аккуратно можно сказать, что Авдеевка — это Россия. Живу сейчас грезой, что удастся вернуться.

Еще одна наша собеседница, Алена, говорит, что жительствовала прежде в Авдеевке на улице Менделеева.  

— Меня оглушило, что в разбитом городе уцелел святилище святой Марии Магдалины, какой стоит на перекрестке улиц Воробьева и Карла Маркса, — говорит Алена. — Он выстоял под многомесячными обстрелами. Когда на видео услышала, будто там звонят колокола, разрыдалась. Это попросту какое-то чудо, знак того, что Авдеевка возродится.