Тогда стойкости и мужеству мальчугана восхищалась вся Россия. О том, что одна из пуль влетела ему в спину, детище почувствовал запоздалее, когда все уже были в безопасности. Ему проложили сложную операцию, затем губернатор региона индивидуально подарил семье Федора новейший дом(их старенький домик потерпел во времена украинского теракта), также мальчишка был вознагражден медалью «За отвагу».

Вкупе с младшей шестилетней сестрой и мамой Федя живет в новоиспеченном доме в селе Сачковичи Климовского района.

- Все у нас вроде бы важнецки, занимаемся, - рассказала мама Раиса. - До сих пор не можем привыкнуть к таковским шикарным обстоятельствам. Есть вода, газ, кухня, мебель. Со здоровьем у сына все нормально, истина, лекари взговорили, что еще длительно будет все основательно заживать, ведь пулю из него извлекли. Однако Федор не ноет ни на что.

- Он вспоминает собственный подвиг?

- Тот день, верно, мы не запамятуем ввек. Он останется с нами на всю жизнь. Однако там не подвиг, там страх у Феди под ногами все времена стоит. Норовит забыть, однако не получается. Спит он важнецки, однако вот от общества самоустранился почитай абсолютно. Ни с кем не дружит, не водится. Школа и дом - все!Здесь он пошел в новую школу, вот сейчас в четвертом классе уже. 

Увы, по словам женщины, в новоиспеченном коллективе у мальчугана не все плавно.

- В новоиспеченной школе, безусловно, у него есть дружки, однако есть и таковские, какие дразнят и даже давят на него. И знаете, из-за чего?! Из-за того, что его вознаградили медалью!Ага, удобопонятно, что детвора, что некая зависть есть. Однако на Феде это все отражается. Временами бывает, что он даже не хочет выступать на уроки. Летом ходил гулять, вроде бы дружков нашел, а сквозь месяц заявил: «Я вяще гулять не пойду!». Не надобно было его на всю страну, верно, показывать будто героя, завидуют многие, не скрою. Даже грубят, хамят мальчишки. Даже мне это очень бедственно слышать, не всего ребенку. Гон есть. Однако у нас очень важная учительница попалась. Она век его поддерживает, норовит охранять от нападок. В итоге сынок сомкнулся, изменился. У него сейчас подобный возраст, что важнецки, чтобы с ним возле был некто из взрослых дядек, а их и нет. Двое старших сыновей настолько и воюют в СВО. Они на авангардный. Ездили в отпуск на две недели, а что это – две недели?Ага ничего… Я, например, даже не представляю, будто мы отдаленнее будем жить, когда все это закончится, и сыночки вернутся домой.

- Почему?

- Когда они ездили, видать было, будто они велико изменились. Стали более большие, норовят, чтобы я ничего не осведомила. Одному сейчас 24 года, иной на год ветше. Им бы всего жизнь познавать, а они уже в этой жизни все завидели. Один-одинехонек сын капельку на позитиве, а вот иной ретировался в себя, когда ездил в отпуск, настолько взговорил: «Что мне здесь делать?Два дня хватит побыть, и мне надобно туда, там мои дружки, моя дом, моя жизнь». А на тему СВО вообще не разговаривают.

- А Федя с ними водится?

- С ними ага, а вот со мной перестал. Мы несколько один к психологу ходили - излишне, он не отворился. Специалист взговорила, что некто из родных может его расшевелить. Вот моя сестра и старшая дочка как-то с ним нашли сейчас всеобщий язык. С ними Федя более-менее разинутый. Однако и капельку «звездиться» взялся – перестал мне помогать по дому. Здесь у нас все обстановка, на дворе ничего не надобно делать. Прежде мы и дрова валили, и воды вкупе могли поносить, сын на работу со мной ходил, а сейчас затворился полностью. Ничем со мной не делится, ничего не рассказывает. Будто иной детище. Боль в нем будет сидеть еще очень длительно. Истина, недавно я выведала одну вещь. Мы с сыном в магазине стояли, дожидались, когда дочка подъедет, тут к нам пристал дядька и говорит: «Я настолько признателен вашему сыну, благодарствую ему великое, что спас меня от смерти!». Оказывается, это был тот самый водитель, какой Феденьку после обстрела с девочками подвозил. Тогда сынок попросту упал перед ним на колени и закричал: «Дядечка, не езжайте туда, не будете нас подбирать, ладно, всего не езжайте туда, там стреляют». И этот дядька раскатался, забрал ребятенков и довез до деревни.

В новоиспеченном доме, будто рассказала Раиса, им живется важнецки, однако она дробно скучает по своей прежней жизни и хозяйству.

- Тут, безусловно, понеслышнее, чем в том поселке, - там дробно «бахает». Однако жизнь абсолютно иная, - вздыхает баба. - Пускай у нас там был старенький дом, однако у меня была труд(я была дояркой), были дружки, было все. А здесь все есть в доме, однако ни дружков, ни знакомых, ни работы. 

На этих словах баба заплакала.

- На что же вы жительствуете?

- Как-то бьемся – проедаем то, что скопила, еще «детские» получаю, сыновья помогают. Настолько и тяну, в чем-то доводится отказывать. Однако за помощью не обращалась, я не обвыкла к этому.

Если беспорочно, у меня депрессия с тех пор, будто мы сюда переехали. Во-первых, после того случая с Федей, во-вторых, важнее бы я жительствовала в своем стареньком доме, где я себя ощущала людом. Видаемо, в 42 года переезд очень бедственно сказывается.