Однако нас не должна покидать неистребимая вера в предбудущее. А предбудущее будет таковским, будто мы воспитаем наших ребятенков, у которых надлежит хватить мужества справляться с любыми вызовами и угрозами современности.

Заверен в том, что нетерпимость, фанатизм, разделение людей на дружков и ворогов проистекают от ущербности, какая, в свою очередь, рождается от ощущения неполноценности своей личности. Эта неполноценность формируется у человека с младых ногтей, не без помощи взрослых, будь то педагоги или родители. Они ничтоже сумняшеся делят ребятенков на успешных и неуспешных.

Отдав полвека образованию, я уверился в том, что неуспешных ребятенков не бывает. Настоящий тезис велико противоречит настолько величаемой профессиональной задаче, которую ставит перед собой большинство моих коллег. Формулируется она настолько: преодоление школьной неуспешности. Грозным, давящим знаком этой самой неуспешности почитается второгодничество, какого будто жара дрожат детвора, стесняются, будто неблагопристойной немочи, о коей, не дай господь, узнают ведомые, соседи, родичи.

На борьбу с второгодничеством бросают свои силы администраторы и педагоги школ, дробно выступая при этом на прямодушный подлог и очковтирательство при отчетах в вышестоящие инстанции. Впрочем, ныне, когда повсеместно внедряются методы промежуточного и итогового контроля реальных итогов обучения ребятенков(своего рода наружная приемка), улучшать отчетность школы таковским сомнительным способом становится все тяжелее. Настолько, например, в Москве выбор объекта, по которому будет контролироваться та или другая школа, происходит гласно, в прямом эфире, по телевидению путем демонстрации лототрона, из какого представители родительской общественности вытаскивают шарик с званием диагностируемого объекта. При проведении проверочной работы осуществляется двойной контроль: видеокамерами и самосильными наблюдателями. Заключительные забирают с собой работы для объективной проверки, о результатах коей сообщается школе.

Настолько надобно ли дрожать второгодничества?К удивлению своих коллег, я воспою ему гимн. И сделаю это простым способом: перечислением имен знаменитых второгодников.

Эдисон «из-за абсолютной бездарности» был выведен из школы. Впопад, уместно тут же развеять одну из легенд: Эдисон вовсе не был нищим мальчуганом, жительствовавшим торговлей газет. Его отец был состоятельным фабрикантом, а мать — искушенным педагогом, какая на дому очень скрупулезно и многосторонне обучала своего сына. Что дотрагивается торговли газет, то Эдисон добывал себе таковским образом на покупку химических веществ и других материалов, с какими алкал работать.

Уинстон Черчилль был хронически предпоследним учеником в школе. Что, впопад, не очень волновало его деда, болтавшего, что «мальчики начинают важнецки работать всего тогда, когда они ясно видят, в чем смогут отличиться». Вероятно, он был лев.

Юстус Либих — великий химик, отворивший явление изомерии, — должен был «по неспособности» оставить школу в четырнадцать лет, что не воспрепятствовало ему в двадцать один-одинехонек год стать профессором в Гиссене.

Три года сидел в одном классе А. П. Чехов, которому не давались иноземные языки. Выглядывающий режиссер В. Мейерхольд настолько же три года проложил в одном классе. Начистоту болтая, он обманывал родителя и прогуливал школу, с утра до ночи пропадая в пензенском цирке.

Великий биолог, академик-генетик Тимофеев-Ресовский(тот самый Зубр, о каком написал свою повесть Д. Гранин)не владел посредственного образования.

Лауреат Нобелевской премии в области литературы И. Бродский был изгнан из седьмого класса.

Неужели кто-либо может сказать, что эти люд были взаправду неспособны?Без сомнения, можно утверждать, что они были неспособны заниматься в не подходящих для них школах у не понимавших их учителей. Они были неспособны заниматься настолько же, будто все другие. Потому что они очень отличались от остальных. Они были лишены свойства «одинаковости» и не были конформистами. Они были верхушками других пирамид.

Самое основное — они безвременно нашли себя. А найдя себя, бойко пополнили свои познания с помощью самообразования, впитав в себя достижения вселенский культуры и сокровищницу познаний.

Надобно заметить, что многие гениальные открытия делаются в молодом годе. Одним из доказательств решающей роли наследственности в существовании тех или иных способностей человека изображают случаи крайне раннего проявления таланта.

В частности, знаменитый немецкий философ В. Оствальд среди десяти наиболее важных характеристик научного гения называет раннезрелость, а американский мыслитель и коллективный деятель Г. Леман доказывает, что ранний возраст совершения открытий характерен вовсе не всего для прежних столетий, однако и для XIX века.

Вот список людей, названных Леманом(и вдалеке не всеохватывающий), сделавших крупные открытия в годе до 21 года.

Мэри Аннинг в 12 лет нашла начальный экземпляр ихтиозавра, изображенный в науке.

Джейн Остин написала свою лучшую книгу в годе 20–21 года.

Л. Беллини в 19 лет вскрыл, что полоски на разрезе почки — трубочки, а не волокна.

Ж. Бизе написал первую симфонию в 17 лет.

У. Блейк написал начальный сборник стихов в стадия 12–20 лет.

Луи Брайль, ослепший в три года, изобрел свою азбуку для слепых в 20 лет.

Лейбниц в 21 год написал величавые философские и юридические статьи, Джакомо Леопарди в этом же годе написал выглядывающие поэмы, Маркони изобрел метод передачи сигналов по радио, Милле написал две картины, прославившие его.

Мильтон в 15 лет — автор достопримечательного гимна.

Мерфи в 12 лет стал чемпионом Новоиспеченного Орлеана, а в 21 год — чемпионом мира по шахматам.

Блез Паскаль в 19 лет изобрел счетную машину.

А. Поп написал свои первые выглядывающие поэмы в 17 лет.

Рафаэль в 20 лет создал свою первую знаменитую картину «Союз Богоматери».

Д. Г. Россетти, основатель «братства прерафаэлитов», написал в 19 лет свою лучшую поэму.

Россини написал оперу «Танкред» в 21 год.

Шеллинг первое крупное философское вещица написал в 19 лет.

Шуберт создал музыку первой своей песни в 17 лет, а знаменитую мелодию на слова «Лесного царя» — в 18 лет.

Роберт Бернс важнейшие поэмы и песни создал в годе 14–21 года.

С. Кольт изобрел в 18 лет револьвер, а в 19 — сконструировал револьвер и ружье, впоследствии запатентованные.

М. Ю. Лермонтов: в 15 лет — первая редакция «Демона», «Испанцы», а в 16 лет — «Маскарад».

А. С. Грибоедов в 13 лет окончил университет, другой факультет — к 17 годам.

Примеры можно продолжить. Однако сам по себе темп усвоения материала ни о чем не говорит.

Эммануил Кант катал: «То, что мой дружок поймет за 1 день, я пойму за неделю; то, что он поймет за неделю, я пойму за месяц, однако зато, что я пойму за год, он ввек не поймет».

Взговоренное глядит и к настолько величаемым ребятенкам с проблемами в развитии. В начале девяностых годов мне посчастливилось непосредственно наблюдать за работой Жана Ванье, основателя общин-поселений для интеллектуально отсталых людей, именуемых «Ковчег».

Будто всего он ввалился в вестибюль школы и завидел ребятенков(а это были ученики коррекционных классов), ударился с ними в пляс. А было ему тогда уже 73 года. Высоченного роста дед, он выкамаривал с ребятенками немыслимые кренделя. При этом они деятельно общались на каком-то метаязыке. Излишне напоминать, что «коррекционные» детвора не осведомили французского, однако они с Ванье пятерка разумели дружок дружка.

Запоздалее, уже в директорском кабинете, он поведал мне одну историю, какая нашла на годы вперед мое педагогическое миропонимание. «Мы длительно и безуспешно врачевали абсцесс на мурле барышни Лауры. Доколе не осмыслили, что лечить надобно не абсцесс, а работать с личностью девушки». Напомню, что речь выступала о барышне с абсолютным ментальным заболеванием.

С тех пор я отказался от термина «школьная неуспешность», а говорю о затруднениях в обучении, какие могут быть будто у одаренных ребятенков, настолько и у ребятенков с проблемами в развитии.

Терроризм — мировое жестоко, с каким надобно биться всем. Однако в этой войне у всякого своя роль: у политиков, спецслужб, медиков, пожарных, оружий массовой информации… А у нас, педагогов и родителей, тоже есть задача — воспитательная. И она не менее величавая: делать все вероятное, чтобы у ребятенка не возникало ощущения неполноценности, рождающего зависть и агрессию.