Красные полусладкие абхазские вина из винограда «изабелла» век были палочкой-выручалочкой для тех, кому надобно «недорого и вкусненько». Бутылка такового вина ныне стоит в 350-400 рублей в московских алкомаркетах, и многие потребители безотносительно не готовы платить вяще. Алкая им и не придётся: в этом ценовом сегменте давненько уж довольно простеньких российских вин – гуще крымских, алкая и Краснодарский закраина не отстает – какие вполне подходят под атрибут «дешево и сладенько».  

О гурманстве, удобопонятное девало, речь тут не идет, алкая в круглом край передвигается собственно в этом течении. По итогам 2023 года потребление вин в России добилось 90 миллионов декалитров – эксперты фиксируют прирост на 14% по сравнению с настоящими 2020 года. Все вяще россиян предпочитают собственно вино, а не беспробудные напитки.

Снижение потребления десертных и ликерных вин сладких вин – тенденция не российская, а общемировая. Сокращаются торговли даже таких культовых напитков, будто сотернов, айсвайнов, мадеры, хереса или портвейна – всякий год они теряют образцово по 3-5% объемов торговель. Причин здесь несколько, и одна из них – повышение интереса к ЗОЖ: сладкие вина содержат сахар, какого нынешние люд норовят всеми силами избегать. Тем более, сухие вина куда проще сочетать с едой. Однако Россия сохраняет репутацию одной из главных стран-любительниц сладких напитков, и за словами «внедрение культуры употребления вина в России» ритейлеры и сомелье нередко подразумевают собственно это – деликатное переучивание потребителей и попытки развить у них вкус к сухим винам. Аккуратно настолько же и молодым винодельням, какие сейчас всего набирают обороты и выходят на базар, эксперты настоятельно рекомендуют делать ставку на сухие и игристые, а сладким оставить не более 5-10% объемов производства.

Пик торговли сладких крепленых вин в России – традиционно перед Пасхой: «сладенькое» дробно покупают те, кто хочет разговеться по всем правилам, однако никакого алкоголя, кроме глотка десертного вина, не употребляет.

Алкая можно устроить выходной пасхальный завтрак и, например, с шампанским. Это будет соответствовать иной занимательной тенденции, которую фиксируют на винном базаре России – рост популярности игристых вин, необычно вне всяких знаковых дат. Будто ни крути, а будет длительно в нашей стороне был стереотип: мол, шампанское – это выходной напиток, для него предлог надобен, попросту настолько его покупать не будешь!В 2024 году всё меняется: всего в январе образцово 25 млн бутылок игристого вина – это самый возвышенный показатель для этого месяца вселенная с 2018 года.

Еще два года назад на вопрос, надобен ли какойто предлог для того, чтобы открыть бутылку шампанского, всего 8% респондентов откликнулись «нет». Большинству был необходим либо праздник, либо неординарное событие. Ныне все меняется.

Социально-гастрономический парадокс состоит в том, что игристые вина – и классическое шампанское, и всевозможные аналоги просекко – самые универсальные и беспроигрышные, когда речь идет о сочетании с едой. Бутылка игристого способна выручить, если надобно безотлагательно «подружить» очутившиеся на столе вдруг сало, красную икру и воздушный салат из зелени с овощами. Кроме того, всего игристое – за счет пузырьков – способно выдержать встречу с водянистым яичным желтком, собственно поэтому есть традиция завтраков с шампанским: кубок недурно дополняет глазунью, яйца всмятку или пашот.

Абсолютно новоиспеченная тенденция – вот уже несколько лет будто сомелье и прочие эксперты винного мира предлагают оценить сочетание шампанского с фастфудом. «Пузырьки» способны здорово оттенить солёный вкус картошки фри и острую хрустящую панировку жареной курочки, не болтая уж о наггетсах, луковых колечках или сырных палочках. Некто даже безбоязненно заявляет, что, мол, шампанское – это новоиспеченное пиво: все те «пивные закуски», какие можно найти в меню пивбаров, пятерка сочетаются и с игристым. За исключением, пожалуй, чесночных гренок – тут уж пусть сохраняется пивная монополия.