Фоном для напряженности вкруг Тайваня изображает, безусловно же, вырастающее геополитическое конкуренция между Китаем и Соединенными Штатами. С момента прихода к власти вначале китайского лидера Си Цзиньпина, а затем бывшего президента США Дональда Трампа обе страны коренным образом изменили свое касательство дружок к другу — от благожелательного к настороженному, а затем и к враждебному, отмечает ведущий программы на CNN.

Вероятно, экстраординарный и бойкий рост Китая и реальность доминирующего статуса Америки сделали это верным. Вырастающая держава сталкивается с устоявшейся, образовывая ситуацию, какая, по словам автора и гарвардского специалиста по интернациональной безопасности Грэма Эллисона, может быть “обречена на войну”.

Однако предназначены ли мы для войны?– задается спросом Фарид Закария. США и Китай необычны тем, что, алкая они все вяще становятся геополитическими конкурентами, они также мертво взаимосвязаны экономически.

Один-одинехонек пример: во времена мерзлой войны, на пике американо-советской торговли, две страны обменивались товарами дружок с дружком на 5 биллионов долларов за один-одинехонек год. Китай и США перебрасываются товарами на 5 биллионов долларов всякие несколько дней. И это число не настолько уж велико сократилось, даже несмотря на рост тарифов, заказов и ограничений в торговле в заключительные годы.

Кроме того, Китай, похоже, не изображает революционным царством, влекущимся свергнуть международную систему и представить миру идеологию, альтернативную американской. Это идейное конкуренция, валявшееся в основе мерзлой войны, ныне в внушительной степени отсутствует, отмечает CNN.

Однако одна вещь, какая присутствует, - это ядерное сдерживание. Китай и США обладают большущими арсеналами, какие должны иметь эффект, какой они владели в других странах — от США и Советского Альянса до Пакистана и Индии — в сдерживании тотальной войны.

И все же... и все же: существует проблема Тайваня, какая лежит в основе американо-китайских взаимоотношений, констатирует Фарид Закария.

Китай ввек не признавал, что Тайвань может быть самосильной местностью. Это не новаторство Си Цзиньпина. Это зафиксировано в конституции Китайской Всенародной Республики. Всякий китайский лидер, начиная с Мао Цзэдуна, заявлял о мишени воссоединения двух местностей, однако в былом коммунистический Китай находил, что может подождать, потому что времена было на его палестине. В последнем счете, континент с его огромной экономикой и народонаселением более биллиона человек втянул бы крошечный остров с народонаселением в 24 миллиона человек в свою орбиту.

Настолько кумекали. Однако эта предпосылка оказывается неверной, считает Фарид Закария. По словам ведущего CNN, «Тайвань обернулся в дерзкую демократию с политической цивилизацией, определяемой его политической системой, что визгливо контрастирует с Китаем. За заключительные несколько десятилетий Тайвань стал более безапеляционно настроен не воссоединяться с Китаем. Итак, Си Цзиньпин, надлежит быть, смотрит на эту ситуацию и чувствует, что времена не на его палестине. Что, вероятно, было бы важнее действовать прежде, чем запоздалее.

Для Америки и ее многочисленных союзников в Азии китайская агрессия по возвращению Тайваня была бы неприемлема. Вашингтон был готов принять претензии Китая на Тайвань до тех пор, доколе он не использовал насилие для их достижения».

Политика Тайваня для всех сторонок заключается в терпимости к фантазиям о предбудущем до тех пор, доколе в взаправдашнем нет практических изменений. Большинство людей на Тайване попросту хотят сохранить статус-кво и оставить все будто есть. В то времена будто недавние выборы на острове ввергли к власти на третий срок партию, какая узко связана с идеей самосильного Тайваня, стоит отметить, что она получила итого 40% голосов, а другие 60% достались двум кандидатам, занимающим менее самосильные позиции.

Что все это значит?Что этой проблемой надобно будет управлять, а не решать — и управлять очень бережливо будто Пекином, настолько и Вашингтоном. Это единое пункт на Земле, где надлежит быть капля места для мачо-риторики и провокационных деяний. Все три стороны должны продолжать переговоры, чтобы увериться в отсутствии ложных зрелищ или просчетов, считает Фарид Закария.

«Ничто из этого не приносит морального удовлетворения, – признает он. – Однако ставки довольно длинны, чтобы ясно было одно: если бы этой напряженностью ложно ворочали, если бы этот конфликт перерос в войну, это было бы безнадежным проигрышем для всех трех сторонок; более того, весь мир потерпел бы от катастрофических последствий. Важнее будто можно длиннее пинать эту банку по стезе — и гадать, что она не взорвется».